Даже каждая обычная хирургическая операция уникальна по-своему. А уж эндоскопическая – и подавно другое дело. Она отличается от обычной не только по своей сути, по применяемым инструментам, но и самим ходом операции…
Даже каждая обычная хирургическая операция уникальна по-своему. А уж эндоскопическая – и подавно другое дело. Она отличается от обычной не только по своей сути, по применяемым инструментам, но и самим ходом операции. Как это выглядит?
Прежде всего, иначе выглядит сама операционная.
Нет привычного яркого, резкого освещения. Напротив, помещение погружено в приятный полумрак. Знаменитые бестеневые лампы, обычно плавящие мозги хирургам, выключены или повернуты так, что освещают потолок или отдаленные углы.
В мягком освещении выделяются большие экраны видеосистемы, с которой работает хирургическая бригада и на которых все, кому это надо, наблюдают за ходом операции.
Чуть в стороне выдают информацию маленькие дисплеи из хозяйства анестезиолога и светятся контрольные лампочки всякой дополнительной машинерии.
Нет привычных тазиков с окровавленными салфетками и марлевыми шариками. Операция идет практически бескровно, а те немногие капли крови, что теряются при разрезах, моментально смываются и удаляются ирригатором-аспиратором.
Нет обычного запаха горелого мяса от электрохирургических инструментов. Во-первых, воздействию подвергаются крохотные порции тканей, а во-вторых, всё происходит внутри. Дым удаляется аспиратором.
Нет столь любимого фотографами и киношниками орлиного взгляда вглубь операционной раны и напряженно склоненных (до зверской боли в шее) голов. Ни один из хирургов вообще не смотрит на больного. Каждый наблюдает тот монитор, который ему удобнее. На всех видно одно и то же.
В общем, красота и благолепие.
Театр начинается с вешалки. Эндоскопическая операция – с наркоза. Только некоторые операции на суставах можно проводить под местной или регионарной анестезией. Всё остальное требует общего обезболивания.
После исполнения анестезиологом его ритуального танца с ларингоскопом, как обычно, больного укрывают стерильными простынями, налаживают обогрев, контроль всего, что нужно контролировать, и приводят операционный стол с пациентом в нужное для данной операции положение, иногда весьма причудливое. Настраивается видеосистема. Настройка сводится к установке «баланса белого» – по марлевой салфетке – и яркости осветителя. После этого умная машина сама будет поддерживать наилучшее освещение, меняя чувствительность, силу света и прочее.
Операция начинается с прокола брюшной/грудной стенки специальной иглой и нагнетания углекислого газа. По достижении нужного давления через дополнительный прокол вводится видеокамера, и все дальнейшие манипуляции уже идут под полнейшим визуальным контролем. Ни одного движения вслепую. Часто местом прокола является пупок: удобно – доступ во все стороны одинаковый и меньше следов на теле пациента.
После предварительного осмотра и определения плана предстоящих действий через дополнительные проколы устанавливаются специальные устройства, позволяющие вводить и извлекать инструменты без нарушения герметичности.
Операция может быть простой и короткой или длительной и сложной, но в любом случае травматичность её несравнима с травматичностью открытого оперативного вмешательства. А длительность операции в наше время – дело двадцать четвертое, и никого особо не волнует. Давно прошли те времена, когда о мастерстве хирурга судили по его скорости.
Несколько иначе выглядит роль ассистента. Ему добавилась функция осветителя и видеооператора. Манипулируя телескопом, он оптимально освещает операционное поле и показывает его в нужном хирургу ракурсе. Весьма непростая, надо сказать, работа.
После завершения всех манипуляций и промывания чистой водой область операции тщательно осушается, удаляется газ, инструменты убираются. Оставшиеся крошечные ранки зашиваются, как это принято в хирургии, послойно. На кожу накладываются обычные швы: один, редко два-три. Иногда кожа даже не зашивается, а заклеивается специальным клеем. Тогда косметический результат бывает просто идеальным.
После выхода из наркоза пациент испытывает, разумеется, некоторый дискомфорт и послеоперационные боли, но это несопоставимо с тем, что ему приходится перенести после обычной, открытой операции. Всё намного легче и быстрее проходит.
Отпадает надобность в продленной эпидуральной анестезии, которая почти (да и не «почти») обязательна при широких разрезах брюшной или грудной стенки. Всем лучше: анестезиологу меньше хлопот, пациенту меньше страхов и переживаний, ухаживающему персоналу одной заботой меньше.
Надо отметить еще одну положительную особенность эндоскопических операций: почти идеальные условия для обучения. Если вспомнить старые фильмы о медицине, то там присутствует либо стеклянный купол, через который сверху таращатся студенты, либо всякие подставки и скамейки вокруг операционного стола с той же целью: дать молодым узреть работу корифеев. Черта с два они там хоть что-то видели! Нет, конечно, если б хирурги имели совесть и не застили… Дождешься от них.
Особо ушлые студиозусы заводят блат с анестезиологом, и тот пускает их на свое место, откуда действительно хоть что-то видно. И действительно – только что-то.
То ли дело эндоскопия! На экране всё видно в мельчайших подробностях, самих экранов может быть сколько угодно и где угодно, а видеозапись можно гонять и останавливать до бесконечности, пока все не поймешь. И спрашивать можно в спокойной обстановке, не отвлекая хирурга, которому часто «ох, как не до того».
Кстати об обучении. Здесь есть свои проблемы. Их несколько, но самая большая заключается в том, что приходится работать в трехмерном пространстве, ориентируясь на плоскую двухмерную картинку на экране. Кроме того, не может быть использована – буквально отключена – тактильная чувствительность. Невозможно пощупать ткани, определить их плотность, тонус…
Хирургу, осваивающему эндоскопические методы, приходится буквально заново формировать сенсорно-моторные связи, вырабатывать совершенно особые навыки. Для людей, уже имеющих большой практический опыт, даже для совершенно великолепных «обычных» хирургов, это иногда оказывается невозможным. А вот молодые, начинающие – те преуспевают.
Проблема частично решена в роботизированной хирургии. Там оператор видит стереоскопическую картинку. Но хирургические роботы – это особая тема.
Будьте здоровы!
